"Поначалу я не жил этой историей и не впитывал ее в себя так, как мне бы хотелось. Помню, как вскоре после моего драфта мы с отцом ехали куда-то в машине, и он вдруг начал что-то рассказывать мне об истории "Канадиенс". А мой отец - это человек, который знает что-то практически обо всем на свете. Я тогда отмахнулся: "Да-да, пап, о'кей. Пока я просто хочу заиграть в НХЛ, понимаешь?" Конечно, для меня и тогда все это что-то значило, но не так, как должно было. А потом - в тот год, когда умер Жан Беливо, - мы стали намного чаще видеть многих наших легенд, и все это начало проникать в сознание и оседать в нем. Знаете, этим летом я провел в Монреале свое первое полное межсезонье. Это то время, когда проходит основная масса благотворительных мероприятий, и то время, когда можно спокойно пообщаться с такими людьми, как Иван Курнуайе, послушать их истории. И все эти истории почти об одном и том же: они рассказывают о том, как побеждали. О том, как 23 парня стали единым целом. И когда ты слышишь это от них самих, ты начинаешь понимать, почему они были так успешны, и как много для них значила возможность надевать этот свитер. И это то, что делает такую возможность столь важной и для меня", - подытожил капитан.
К сожалению, печатные строки, да еще в переводе на русский, не воздают должного к этому монологу - надо было слышать, как Пачиоретти все это говорил. Дать бы послушать эту речь всем его партнерам - эффект был бы сильнее, чем самый могучий предматчевый спич, на который горазд даже такой классный тренер, как Клод Жюльен. Конечно, сегодняшние "Канадиенс" не способны в одночасье стать легендарными чемпионами 1950-х, 1960-х или 1970-х, как ни накачивай их величием клубной истории. Но на один матч, тем более такой важный и знаковый, вполне могут ими себя почувствовать. А это, судя по личному опыту одного из них, может задать тон всему оставшемуся сезону.
