Джим Треливинг рассказал о Пэте Куинне

Джим Треливинг познакомился с Пэтом Куинном, когда тот был президентом, генеральным менеджером и тренером "Ванкувер Кэнакс".

Сам Треливинг является со-председателем и владельцем компаний Boston Pizza International Inc. и T&M Group, а также участвует в одном из реалити-шоу на канадском телевидении. Его сын Брэд Треливинг - генеральный менеджер "Калгари Флэймз". Джим Треливинг рассказал NHL.com о Куинне, которого в понедельник введут в Зал хоккейной славы в категории "руководители":
14 ноября Пэта Куинна введут в Зал хоккейной славы. Я думаю, что это надо было давно сделать.
Я так говорю потому, что он многого добился в жизни и многое сделал для хоккея. Он завоевал медали для Канады, когда мы долго не могли подняться на пьедестал. Я был на Олимпиаде в Солт-Лейк-Сити в 2002 году, где это случилось, и видел, что он сделал для команды в качестве главного тренера. Через несколько лет, когда стали говорить, что его лучшие годы уже позади, что он не сможет работать с молодежью, Федерация хоккея Канады пригласила его в юниорскую команду 18-летних и он привел ее к победе в 2008 году, а на следующий год добился такого же результата уже на молодежном первенстве планеты.
Я считаю самым замечательным в нем то, что все хоккеисты, с которыми он работал все эти годы, уважали его. Это уважение он заслужил тем, что, когда он заходил в раздевалку, он говорил: "Мы будем играть вот так". И каждый понимал свою задачу. Поэтому Пэт Куинн особенный. Поэтому его уважали, а он поддерживал тебя до последнего.
Таким же он был в своей семье.
Я познакомился с Пэтом, когда он был в Ванкувере. Впервые я встретился с ним во время игры в гольф на одном турнире. Тогда у "Кэнакс" были серьезные проблемы. Клуб только что пригласил Куинна и Брайана Бурка. Насколько все было плохо? Во время турнира он предложил провести аукцион по продаже билетов на хоккей. Никто не захотел их покупать. Было неловко. Потом, когда прошло много лет, когда билеты на матчи "Ванкувер Кэнакс" было уже не достать, мы смеялись над этим.
Пэт был выдающимся человеком. Я очень уважаю его за то, что он был отличным другом, с ним всегда было интересно. Он был настоящим, не притворялся, говорил все прямо. Если ему не нравилось то, что вы сделали или сказали, он вам об этом сразу говорил. Таким человеком он был. Быть его другом - огромная честь. Он принадлежал к той категории людей, с которыми всегда хочется быть рядом.
Это мне в нем нравилось. В нем было много ирландского и это подкупало.
Пэт любил рассказывать всякие истории о тех временах, когда он играл и тренировал. Он был хорошим рассказчиком.
Я помню некоторые из его рассказов. Они напоминают мне о нем.
Пэт мог спросить мое мнение о разных вещах, я интересовался тем, что он думает. Я помню, как мы организовали хоккейную лигу в США - WPHL. Он спросил меня, кто там играет. Я сказал, что там играют команды из небольших городков Техаса, Оклахомы, Джорджии и так далее, куда можно добраться на самолетах юго-западной авиакомпании. "Только не говори мне, что ты назовешь главный приз Кубком Любви", - сказал он. Дело в том, что аэропорт в Далласе (штат Техас) называется Love Field (Поле Любви), а он считал, что в хоккее такого приза быть не может.
Как раз мы были в Калгари и я встретился с ним в гостинице после игры. Тут к нему подошла одна женщина и сказала: "Боже мой, я обожаю вас и мне очень нравится, как вы работаете". Он поблагодарил ее. И тут она ему говорит: "Можно попросить у вас автограф, мистер Бернс?" Он улыбнулся и расписался Пэт Бернс. Так что она наверно до сих пор не знает, что говорила с Пэтом Куинном.

Когда он работал в Торонто, я тоже переехал туда. Наша компания Boston Pizza расширялась и мы начинали бизнес в Онтарио. Я пришел в одну парикмахерскую и там была фотография Пэта. Мастер сказал, что Пэт был его любимым игроком. Я спросил его, а видел ли он, как играет команда Пэта. Он сказал, что нет, он не мог позволить себе билеты на игры. У меня были с собой билеты и я ему их отдал. Вскоре после этого Пэт возвращался из Гамильтона, где жила его мать, мы с ним говорили, и я попросил его заглянуть в ту парикмахерскую. Он так и сделал. Он зашел туда и спросил: "А где Уолтер?" Уолтер чуть в обморок не упал. Пэт сел в кресло и подстригся. Когда его стригли, он увидел на стене фотографию Тая Доми. И он сказал Уолтеру: "Сними это фото, этот парень на настолько крепок". Это мне в нем нравилось. Он мог общаться с кем угодно: с сантехником, который пришел чинить вам канализацию, дворником или директором фирмы.
Ему было очень тяжело, когда он уже не мог работать в хоккее. Он не хотел, чтобы кто-то знал о его болезни. И нам было непросто. Я говорю с вами сейчас по телефону и у меня в нем осталась запись его голоса.
Мы обычно говорили по пятницам. Я позвонил ему за неделю до его смерти и включился автоответчик. Я попросил его позвонить мне, когда у него будет время. На следующей неделе он умер и мы с ним так и не поговорили. А за неделю до этого он говорил, что у него все хорошо, что он скоро снова займется делами.
Он не хотел, чтобы кто-либо знал, что он серьезно болен. Он любил быть с людьми. Он ценил тех, кто его окружал. Я думаю, что и окружающие его ценили.
Когда он входил в комнату, на него обращали внимание не только потому, что он был высоким, но и потому, что в нем чувствовался характер.
Пэт Куинн был отличным другом и он достоин быть членом Зала хоккейной славы.