Как Скотти Боумэн родил Русскую Пятерку

27 октября исполнилось 23 года со дня создания Скотти Боумэном Русской Пятерки. С каждым годом эта история обрастает все большим числом легенд и все большим масштабом ностальгии. Что неудивительно: "Детройт", последний раз выигрывавший Кубок Стэнли в 2008 году, катится в пропасть и вновь находится на дне НХЛ. Когда нет ничего хорошего, что можно сказать о клубе в день сегодняшний - начинаются сладкие воспоминания о вчерашнем.

Брендан Шэнахэн резюмирует исторический размах тех событий: "Вся лига в тот момент захотела в чем-то копировать то, что делали русские в "Детройте". По контролю шайбы сравниться с ними было невозможно, и это то, на чем строилась их игра еще до НХЛ. Удалось им перенести это и в нашу лигу. Однозначно, что русский хоккейный стиль оказал огромное влияние на всех нас".
\\\
Последние новости НХЛ в Твиттере [@NHLrussia]*
Как эта история вообще стала возможной? Стив Айзерман назвал главную причину. Конечно, тренер.
"Что делало Боумэна таким успешным тренером на протяжении столь длительного периода времени? В разных клубах, с разными стилями и игроками? Он не боялся что-то пробовать. Он смотрел море различного хоккея и все время хотел чего-то нового. Не получится? Не страшно, эксперимент всегда можно свернуть. Но у Русской Пятерки сразу начало получаться, и мы поняли, что в этом есть смысл. Она со своим уникальным стилем вносила какое-то другое измерение в нашу команду. И они все были шикарными парнями. Во многом благодаря им у "Детройта" было столько достижений.
Не надо упрощать и думать, что у них все было направлено на атаку. Может, у Русской Пятерки так хорошо пошло еще и потому, что каждый здорово действовал и в обороне, и они не проваливались сзади".
Подтверждает тезис капитана и Никлас Лидстрем: "Когда Фетисова с Ларионовым взяли в "Детройт", и Боумэн поставил всех русских в одну пятерку, я подумал: классная идея. Я же рос, играя в Европе, и получал большое удовольствие от их стиля! Но если кто-то и был способен придумать такую штуку, то только Скотти. Он делал абсолютно все, что ему казалось правильным. И все его уважали, что принять любое его решение. Потому что он - Скотти Боумэн".
Последний штрих Боумэн нанес, совершив обмен, который мало кто понял. Поменять 29-летнего снайпера Рэя Шеппарда, в двух сезонах перед трейдом забившего 84 гола, на 34-летнего Ларионова?! Никто не ведал, что в команду приходит будущий трехкратный обладатель Кубка, который ухитрится закончить карьеру на четыре года позже Шеппарда - при пятилетней разнице в возрасте!

"Я покинул "Сан-Хосе" после четвертого матча сезона - на выезде против "Торонто", - рассказывал мне Профессор. - Мы проиграли 2:7, и на ужине сказал ребятам, что завтра официально попрошу обмен. В конце предыдущего сезона просил руководство оставить Сергея Макарова, объяснял, что он очень нужен для игры в большинстве, и с ним легче будет подтянуть молодежь. Ко мне не прислушались. И в начале нового сезона я понял, что переживать перестройку второй сезон подряд не готов.
Наутро пошел к тренеру Константину и генменеджеру Ломбарди с просьбой об обмене. Ответ был жестким: "Ты к нам еще приползешь". Мне сказали: обмена не будет, я просижу дома до дедлайна, а потом сам приползу к ним с просьбой вернуть в команду. Улетел домой, больше недели поддерживал форму в зале и играл в хоккей с компьютерщиками из Силиконовой долины. Продолжалось это восемь дней. А 24 октября меня в 7 утра разбудил звонок. "Доброе утро, это Скотти Боумэн".
Я не мог поверить своим ушам. Он рассказал о возможном обмене, задал вопросы о детях, семье, номере, который я хотел бы получить в "Детройте". "Сегодня на игру в "Оттаву" ты не успеваешь, поэтому прилетай уже 26-го в Калгари, к началу нашего западного турне".
Смотри также: [Андрею Свечникову не нужен ажиотаж]
На следующий день было объявлено об обмене.
Весной 1994-го "Сан-Хосе", дирижируемый Ларионовым и Макаровым, выбил "Детройт" Боумэна, явного фаворита, из первого раунда плей-офф. Ясно, что это не могло не произвести впечатление на тренера. Но с тех пор прошло больше двух лет, и обмен был большим риском. Однако у Боумэна уже было в голове то, что произошло дальше.
"27-го всю Русскую Пятерку Скотти сразу же поставил на первое вбрасывание, - вспоминает Ларионов. - Мы тут же начали играть в свой хоккей, сделали восемь передач подряд - и последовал легендарный диалог Боумэна и его помощника Барри Смита. Скотти спросил: "Что они делают?" - "Расслабься и наслаждайся игрой". Тот матч "Ред Уингз" выиграли - 3:0, и "Калгари" за весь матч смог нанести всего восемь бросков!"
Вячеслав Козлов дополняет: "Я был страшно рад, что нас вместе поставили. Поверить не мог, что играю с Игорем, земляком из Воскресенска, легендой. И настолько легко все давалось, так шайба ходила! Тогда в НХЛ в такой хоккей не играли. Мы очень долго шайбу держали, у нас была вторая, третья волна атаки. Не вбрасывали, а доезжали до синей линии, потом возвращались с шайбой в свою зону. Раскачивали, раскачивали, чтобы создать кому-то идеальную позицию. Такое удовольствие!"

\\*
Козлов - самый большой скромняга из пятерки. Он говорил мне, и это явно не было жеманством: "Не преувеличу, если скажу, что Игорь, Володя, Сергей и Слава научили меня играть в хоккей. Эта игра проста, но в их исполнении - еще проще. Даже не когда мы завоевывали Кубок Стэнли, а когда выходили впятером - это лучший хоккей, в который я когда-либо играл. Мне оставалось только открыться в нужное время в нужном месте. Надо было им просто не мешать и подыгрывать. Не портить картинку".
Даже когда вспоминаю покер Козлова в ворота не кого-нибудь, а Патрика Руа, он машет рукой: "Да ладно - то ли две из них в пустые ворота, то ли три. С такими партнерами очень многие голы любой бы забил".
Ларионов в ответ на такую скромность улыбается: "Слава находился немножко в тени из-за возраста - он в пятерке был самый молодой. Но он - уникальный игрок, незаменимый. Мог словно ниоткуда оказаться в той точке, куда доставлялась шайба. Очень хорошо действовал без нее (так и говорил: "Мне шайба не нужна"), правильно открывался и видел, как развивается игра. А если чуть сбивался с ритма, ему от Боумэна доставалось больше всех. Скотти сажал его на игру в ложу прессы, а потом ставил - и Слава сразу два забивал. Он был готов идти к мечте, работать из года в год и изо дня в день. Потому и провел больше тысячи матчей в лиге".
Стив Айзерман рассказывал мне: "Тренировки против Русской Пятерки - это было нечто. У них невозможно было отобрать шайбу! Русские контролировали ее безостановочно. Никогда не вбрасывали в зону на авось, а если видели, что атака с ходу не получается, отдавали пас назад и начинали все по новой. А мы тем временем осознавали, с чем приходится сталкиваться нашим соперникам. Мы пытались оказывать на них давление, прессинговали - и вдруг происходило что-то, после чего Фетисов или Константинов, а то и оба, выскакивали на встречу с вратарем. Как? У них срабатывали инстинкты, позволявшие устраивать такие комбинации.
Все ощущали, как трудно против них играть. Никогда не забуду пять голов Федорова в ворота "Вашингтона". И матч в Монреале, где мы забили 11 голов (после поражения 1:11 и замены лишь после девятой шайбы Патрик Руа потребовал обмена и вскоре перешел в "Колорадо", - Прим. И.Р.), четыре из которых оказалось на счету Козлова, а еще по одной - у Ларионова с Федоровым".
Этот разговор проходил в январе 2018 года в генменеджерском кабинете Айзермана в Тампе. Капитан великого "Детройта" каждую деталь 20-летней давности воспроизводил так, словно это было только что. Вот он вспоминает об ужине, который накрыла для партнеров по "Крыльям" пятерка россиян:
"Это произошло весной 1997 года. Тот вечер в Лос-Анджелесе продолжался очень долго! После чего, по интересному совпадению, мы впервые выиграли Кубок Стэнли. Не знаю, всегда ли русские ужинают с таким размахом, но это был настоящий праздник. Мы все сели за один длинный стол, и количество еды в течение вечера было просто невероятным. И удовольствия - тоже. Мы быстро усвоили, как классно закусывать водку малосольными помидорами!
Очень хорошо помню тот вечер, потому что он был уникальным. Мы никогда не делали всей командой чего-то подобного до того. Это было в марте, прямо перед плей-офф. И, говорю вам как капитан, тот вечер поднял дух у всех и каждого. Мы стали еще более едины, чем до того".

\\*
Все, кроме попавшего в аварию Константинова, доиграли до 40, а кое-кто - и изрядно дольше. Только вот страшно жаль, что после той автокатастрофы жизнь Русской пятерки в ее полном виде завершилась, хотя влияние российских хоккеистов на "Ред Уингз" еще долго оставалось огромным. Собственно, второй Кубок они выигрывали ради Константинова и Сергея Мнацаканова. Может, без такой мотивации им бы это и не удалось.
И символично, что, как только в "Крыльях" россиян совсем не стало, команда впервые за 25 лет не вышла в плей-офф. Речь не о том, что русские = успех. А в том, что основы, на десятилетия заложенные Боумэном, подразумевали россиян в детройтском генокоде. Но прошло время, в Детройте развеялся дух Скотти, и от прежних "Уингз" не осталось ничего. В том числе и российского флера.
...11 апреля этого года в Детройте в заполненном зале на две тысячи человек состоялась премьера фильма "Русская Пятерка", а немногим ранее на английском вышла одноименная книга журналиста Кита Гейва, вскоре опубликованная и на русском.
"Знаю, что на премьеру за две минуты продали две с половиной тысячи билетов, - рассказал мне Вячеслав Фетисов. - Интерес - колоссальный".
Учитывая, что Русской Пятерке больше 20 лет, добавлять к словам Папы Медведя (это прозвище Фетисову придумал Шэнахэн) нечего.